ТЕМА:

Здесь на сайте www.pravoslavie.ru/put/65550.htm#_ftn5 можно познакомиться с многими откликами известных духовных лиц на проблему. На мой взгляд, особенно убедительна эта статья: www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/61049.htm

Здравствуйте (в любое время суток и вообще всегда),

Долго раздумывала, прочитав первое обращение к теме на форуме. Первую пару дней мозг, по косности что ли, думать и анализировать отказывался: в духе моей восьмилетней дочки, что на изыскания взрослых обычно ворчит себе под нос: "ну вот, придумали тоже мне".

Потом как-то мысли пошли в том направлении, что, может, такое неприятие темы - это от скрытых плохих мыслей о людях: бывают же, наверное праведники - им и впрямь не нужно, может, исповедоваться?

Потом стало думаться, что как-то не разделить причастие и исповедь. Не получается. Ни логически-аналитически, ни исторически. обычно в качестве контраргумента к последнему приводят ранний пост-римский период да Темные века, но про них-то мало известно, да и объективность сохранившегося не всегда ясна: на то и Темные...

А потом еще пришло в голову, что разделить-то можно, но как потом собрать обратно.

И так вот я запутывалась, запутывалась, через неделю запуталась совсем. А на исповедь как ходила перед причастием, так и буду.

Потому что иначе - не получается как-то. Может, тоже от консерватизма неумеренного

Да, я согласен с последней заметкой,- если Православие прославляет Бога покаянно, то как покаяния может быть много?

Священник Константин Камышанов:

Можно заметить, что одни люди, придя в Церковь, начинают расти и расцветают как цветок из бутона в пышный цвет. Но большинство стоит на месте. Лакмусовой бумажкой является исповедь.

Она чаще всего скучна. Исповедники часто стоят у креста с Евангелием, как напроказившие школьники. Косят глазом в сторону и не знают, что сказать. Им тоскливо, скучно. Им неприятна и эта беседа с Богом, и таинство. Казалось бы, благодать таинства должна переполнять человека радостью, а он должен стремиться к ней.

Но вместо этого, раздаются голоса о том, что исповеди у нас Церкви, слишком много. Исповедь, лишенная благодати, и в самом деле, неприятный разговор со священником, перед которым надо зачем-то унижаться, выставлять себя дураком и сообщать то, о чем в приличном общество говорить не принято.

Христианам стало казаться, что исповеди стало много. Как будто благодати может быть много. Как будто общение с Богом может быть избыточно.

Общение с Богом может быть избыточно, когда человек ставит себя рядом с Богом или, вообще, пускает Христа в душу только по воскресениям на службе.

Прочла вчера в ленте обращение о. Серафима. До сих пор под впечатлением... .Не вмещается в мою грешную голову сие "новшество". Взять простой пример, человек сквернословит, а потом идет без исповеди к Святому Причастию. Когда мы, стоящие в Храме слышим слова “Со страхом Божиим и верою приступите!” и видим Чашу, мурашки пробегают по коже, душа трепещет и голова склоняется сама собой перед Её Величием! Ведь в Ней — истинное Тело и истинная Кровь Господа и Спасителя нашего. А мы со скверными устами? Нет! Сердце и душа не принимают. Значит, разумом не могу понять этого. Никак.

Доброго времени уважаемым форумчанам!
Считаю, что исповедь перед принятием Св. Причастия - устоявшаяся церковно-практическая и литургическая практика, которой не один десяток лет. Эта практика укоренилась достаточно для того, чтобы стать не просто привычной, но по-своему дорогой и необходимой для каждого. Сужу по своему опыту: Причастие после исповеди, особенно если исповедал какой-то непростой, тяжелый грех, воспринимается совсем по-другому, как если бы причащался несколько раз подряд без исповеди.

Можно прочесть об исповеди на одном из известных сайтов azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/sem_ts...spovedi_03-all.shtml
"Исповедь не есть беседа о своих недостатках, сомнениях, не есть осведомление духовника о тебе и менее всего "благочестивый обычай". Исповедь – горячее покаяние сердца, жажда очищения, идущая от ощущения святыни, умирание для греха и оживление для святости..."
То есть, чтобы получить причастие в "умершую для греха и ожившую для святости" душу как раз и нужно поисповедаться, а потом как можно быстрее причаститься, чтобы было движение вверх, по лествице совершенства. Я читала у митрополита Илариона (Алфеева), а он ссылался на Святых отцов, что в православной жизни нет стояния на месте, а есть движение либо вперед, либо назад. Мне кажется, что разъединение во времени двух таинств - исповеди и причастия - это будет "хождение" по кругу, а не движение вперед, иными словами, стояние на месте. Вера в таинство Божественного причастия, вера, что в святом потире телесно пребывает Сам Богочеловек Иисус Христос, и особенно в то, что Божественное причастие есть пища, необходимая для нашей духовной сущности, – эта вера рождает в душе горячее желание войти в прямую связь и стать единым с Господом нашим Иисусом Христом. Первые христиане «каждый день единодушно пребывали (по-греч. букв. – были все время наготове, ожидали) в храме» (Деян. 2: 46). Вот именно это ожидание, это пламенное желание и должно быть в сердце верующего. Первые христиане не в отрыве от исповеди причащались, они жили в состоянии постоянной исповеди, постоянной радости от близости к Богу (Не помню точно, где в Священном Писании, но помню как Господь это говорит : "Войди в Мою радость"). Вспомним преподобную Марию Египетскую, почти полвека проведшую в пустыне со слезами покаяния и молитвой. Так это и была ее непрерывная исповедь перед Богом! Он открывал ей книги Священного Писания, она знала Его Слово, никогда не державшая эти книги в руках. Сколько раз в жизни причащалась Мария Египетская? Всего 2 раза, но так как жила она в непрерывном состоянии исповеди, имела на это право! Или вспомним преподобного Серафима Саровского, стоявшего на камне 1000 дней и ночей без причастия. Его стояние и было его исповедью непрерывной! Затем подвиг молчальничества и затвор, которые увенчались даром прозорливости и чудотворений. Очевидно, что у Самого Господа два таинства неразрывно связаны воедино!

Лет пятнадцать назад, когда в нашем городе построили первый храм, и, когда очереди на исповедь заканчивались далеко за полночь после вечерней службы, на самом деле, были такие мысли, что как бы хорошо, если бы не каждый раз перед причастием выстаивать эти невероятные трех-четырех-часовые очереди. Случался даже такой внутренний протест – да что ж это такое!! - и трудно было решиться на очередной подвиг стояния, тем более, что столько нехорошего нарастало в процессе этих внутренних диалогов с самим собой.
Но теперь, глядя на то время из сегодняшнего дня, я вспоминаю те «муки» с теплой нежностью, как мы невольно сплачивались, проводя раз за разом столько времени вместе, оставляя друг другу детей, помогая по храму (все равно же ждем), читая каноны вслух поочередно (а ведь поперву ничегошеньки не умела прочесть!! – меня терпели). Это всеобщее томление было как выплавление формы, сбивка самости, научение принимать правила и установления, и как итог -врастание в церковный организм и механизм.
Боязно думать, что желание «отодвинуть» исповедь, приступая к причастию, есть как раз желание освободиться от «неудобств». Мы уже настолько привыкли быстро говорить, быстро передвигаться, что повсюду ищем путь наикратчайший, без «пробок» и «лишних» разговоров. Мы привыкли торопиться, что лишает нас многого – жизнь словно проходит мимо, а уж если новодельно торопиться в Церкви, есть опасность лишиться и жизни вечной.
И до …. многие священники в особых случаях благословляли приступать к Чаше без исповеди, если последняя была не за горами. И это не возбранялось, и не было редкостью. Важно, что такое решение должно приниматься не своими силами и не на основе своих размышлений о собственном духовном состоянии, а священником, которому это состояние видно гораздо яснее. Действительно, страшно представить толпы и ряды приступающих к Святыне не с сокрушением, а с сознанием «Имею право!!» - ведь что написано пером…
Болячек у нас много. В том числе в приходской жизни. Как бы не усугубить положение, не заработать хронический процесс, а то и недоброкачественное образование.
Все новое, входящее в очень старое, (а значит, устоявшееся, крепкое, выверенное), немного тревожно,.. бродильно, что-ли. Нам ли, зовущимся ортодоксами, искать перемен и обновлений?

Сиденья в храме!
Но самое запомнившиеся: Корфу, храм святителя Спиридона Тримифунтского, в алтаре пожилая женщина без платка на голове, снимает с престола священнические одежды после службы.
Как-то очень кардинально!

Батюшка, а что "не так" в Греческой церкви?

Приступаю к изложению своих мыслей по данному поводу и изрядно сетую на малое количество ответов других участников.
Призываю участвовать - это очень важная тема для Церкви! Постараюсь тезисно!

Пространство моего несогласия:
1. я не согласен с приданием отрицательному частному опыту совершения исповеди характер повсеместности. Безусловно, существуют такие пастыри (они встречались мне на моем жизненном пути) для которых христианство – система запретов и правил – печальный сюжет! Для таких пастырей исполнение правил является смыслом существования, мучения пасомых – трагическая земная обыкновенность. С другой стороны, в Церкви существуют все психотипы людей, соответственно, существуют люди, которые склонны к правилам, предписаниям и так далее, но при этом какого-то тотального диктата они не чинят. Равно так же невелико число священников, отлучающих от причастия прихожан за их недостаточное усердие в подготовке;
2. я не согласен с представлением исповеди перед причастием как пропуска к причастию. Многие сторонники отмены исповеди перед причастием говорят, что последняя превратилась в своего рода «индульгенцию» к приобщению. Я категорически с такой формулировкой не согласен! И хочу заметить, что исповедь перед причастием дает священнику возможность и право не допустить к причастию человека, совершившего смертный грех. При всеобщей церковной безграмотности, предполагаю я, будет целая очередь, из неведомых батюшке, к примеру, дам, которые непосредственно после аборта захотят причастия, но не будут ничего знать, скажем, как надо каяться в совершенных ими убийствах. Как быть? Или когда человек не ведает о сущности Причастия, а будет причащаться «за компанию» - «Все побежали и я побежал»;
3. я не согласен с утверждением, что частая исповедь превращается в формальное перечисление грехов. «Нет!» – утверждаю я. Если вовремя остановить этот бессмысленный и беспощадный по отношению к священнику перечет грехов вопросом о том, какая страсть тебя мучает больше всего (ведь самая главная страсть, говорят святые отцы, эта страсть, которая тебя мучает в данный момент жизни), то думаю я, после такого простого участия у исповедующегося исчезнет всякое отчуждение и формальность, и польза душе его бессмертной случится необыкновенная;
4. я не согласен с тем, что обязательная исповедь перед причастием рождает бесчувствие и сухость. Хочу заметить, что они вообще спутники на духовном пути. Такое же бесчувствие может случиться и в чтении Священного Писания, и в чтении утренних и вечерних молитв, -что в таком случае делать? Отменять молитвы или утро с вечером? Время бесчувствия и сухости – время христианского подвига, время самого благодатного сердечного возделывания, время приобретения христианского навыка. Я уже имел возможность заметить на епархиальном совете, что самый громко вопиющий, взывающий к Богу и истощающей стенания — это подвыпивший человек, который зашел в храм. Думаю, что все священники епархии столько не стенают, сколько он, но назвать это истинным покаянием трудно;
5. я не согласен с фразой: «Надоело каяться в одном и том же». Но как можно избавиться от греха, если в нем не исповедоваться? Со стыдом и часто! Молитва к Богу, частая исповедь и человеческие усилия – путь преодоления греха. Я с ужасом думаю о «новинках» в области греха, с этими как-нибудь бы совладать! Не могу не поделиться своими наблюдениями: эта фраза больше характерна для женского пола (прошу прощения за то, что опускаюсь до гендерного признака, – негоже это христианину, простите), но наблюдения есть наблюдения. Если говорить несерьезно, то хочется предложить таким чувственным особам полетать, к примеру, на метле! Упаси Бог! Но представляете, – в соседнем приходе не летают, а на этом летают! Какое разнообразие! Какой современный и продвинутый приход! ШУЧУ!
6. я не согласен с тем, что частая исповедь превращается в простую беседу. Хотя сама по себе беседа ничего дурного не представляет, когда же еще спросить, как дела в семье, если там разлад, спросить у матери как дела у сына или у дочери, как не на исповеди. Мне кажется, что здесь существует определенная тонкость, с одной стороны священник – свидетель исповеди, а таинство совершает сам Христос, с другой стороны, священник должен внутренне очень напряженно обращаться к Богу, чтобы Сам Господь действовал через него в советах и наставлениях и, безусловно, дал силы саму батюшке на внимательность ко всем исповедующимся.

Пространство моего страха:
1. я боюсь, что у некоторых исповедь станет совсем редкой;
2. я боюсь, что не смогу отследить, кто и с каким сердечным устроением причащается, а для меня это важно;
3. я боюсь, что духовники забудут имена своих пасомых, а Спаситель говорит о добром пастыре: «Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их». ( Ин 10; 3)
4. я боюсь, что приходская разобщенность будет еще большей, мы и так очень разобщенный народ, а так совсем станем друг другу чужими;
5. я боюсь, что, борясь с одной крайностью, мы впадём в другую;
6. я боюсь, что будет как в Греческой Церкви!!!

Я думаю, что попытка пересмотреть порядок подготовки к Таинству Причастия не реформа, не новшество и не "революция" в Церкви. Ведь именно так жили первые христиане - они приступали к принятию Св.Таин не только без обязательной исповеди, но даже и не на голодный желудок. Правда, тогда вера была пламенная, чистая, такая Вера, которой человек отдавал себя полностью, без остатка. Времена изменились, человек "оброс" барахлом, которому он посвящает чуть ли не всю свою жизнь, забывая о Марии, которая "благую часть избрала", сидя у ног Спасителя.
Но, несмотря на наступившую эпоху превращения человека в биологический узел сети, есть и сейчас люди, которые не обрастают барахлом (которое принято называть "житейскими благами"), довольствующиеся малым, отдающие свою жизнь в руце Божии, и надеющиеся только на Него, а не на свой разум и силы. Люди, живущие реальным общением со Христом - физическим общением, через соединение с Ним в Таинстве Святой Евхаристии. Сразу оговорюсь, что себя к таким благодатным людям не отношу ни в какой, даже самой малой степени, потому как "оброс барахлом" и служу ему, а не Христу. (((
Но я знаю вокруг себя людей, которые светят мне, как маяк во мраке. Людей, чья жизнь наполнена стремлением к Истине, людей, которых поставляет Господь на вершине, чтобы свет их веры, надежды и любви не дал угаснуть тщедушному огоньку в моем мятущемся сердце.
Такие люди, идущие за Христом куда бы Он ни пошел, могут и должны причащаться как можно чаще. И для этого им нет нужды исповедаться обязательно каждый раз перед тем, как соединиться со Христом, "со страхом и верою" приступая к Чаше.
И каждый человек, "всем сердцем, всею душой, и всей крепостью своей" стремяшийся к своему личному Христу, должен принимать в себя Его Тело и Кровь как можно чаще, а не ссылаться на то, что "нет времени на подготовку". Частое Причастие, совершаемое человеком с трепетом и любовью к Принимаемому Богочеловеку совершенно преображает принимающего. Об этом свидетельствуют святые отцы наши, и призывают нас к этому.
Вопрос обязательной исповеди перед Причастием - это вопрос личной веры человека, это вопрос его совести. Отмена обязательной исповеди перед Причастием не отменяет исповеди как таковой - в самом деле, никакой же священник не откажет человеку в случае, если этот человек пожелает обязательно исповедаться перед Евхаристией. Однако, если человек часто причащается, и живет жизнью, при которой чувствует, что совесть не препятствует ему приступить к Чаше, если он всем существом своим тянется ко Христу, то нужно дать ему возможность быть с Ним и без обязательной исповеди - пусть совесть человека судит его самого. Ее не обманешь. Можно солгать священнику, умолчать о грехе, устыдиться, или "заболтать" батюшку, в сотый раз докладывая ему о том чем соседка нагрешила, что свекровь наговорила и т.д. А совесть не обманешь. В человеке, живущем по заповедям Христовым, голос совести - и учитель, и друг, и даже, дерзну сказать, и священник. Такого не обманешь, не умолчишь.
При этом если человек долго (скажем, больше 40 дней) не причащался, то ему обязательно нужно исповедаться перед Причастием.
Думаю, так.

Сегодня, друзья, состоялся епархиальный совет, на котором, в том числе, был поднят вопрос об исповеди и причастии в рамках подготовки документа "Проект документа «О подготовке ко Святому Причащению. Межсоборное присутствие". www.eparhia.ru/prisutstvie/?ID=143660
Одним из высказываний, на сегодняшнем заседании, была следующая фраза: "Разделить во времени и пространстве исповедь и причастие", т.е. исповедь перед причастием по желанию, НЕобязательная!
Прошу высказывайтесь!